Зольф рассказывает о старой яблоне в парке Централа. Она опять покроется белыми цветами – опять, как и каждую весну. Оливия помнит, как ласково ложились в раскрытые ладони лепестки – помнит и наивную (глупую, такую глупую!) девушку восемнадцати лет, срывавшую в эйфории крошечные соцветия, утопавшую в лучах тёплого солнца, торжествуя очередную победу. Она была юна, и её ещё иногда не боялись называть мисс Армстронг, мисс Оливия, пусть даже она носила слишком серьёзные для своего возраста погоны. Но теперь Оливия не любит деревья, теперь она знаться не хочет с этими хрупкими созданиями, ведь рядом – камень гор. Зольф рассказывает о ярких точках на чёрном бархате неба. Они горят над обломками ничуть не хуже, чем когда-то над палатками аместрийцев. Оливия помнит, как сверкали россыпью бриллиантов миры, в которые почти не верилось в их загадочности – помнит и странные, оплаченные всеми годами тяжёлых раздумий ночи молодого северного генерала, которая осмелилась подпустить к себе слишком хорошо понимающего её человека. Она была счастлива тогда, пусть мучительно, ненормально, но вполне явно счастлива, и не боялась жизни. Но теперь Оливия клянёт короткие радости и обаяние южного мрака, теперь она понимает, что хоть на севере небо и не столь очаровательно темно, зато лучше видно, что происходит на самом деле. Зольф рассказывает о наскучившем ожидании, о снах, о чувстве вневременья и о преимуществах гомункулов. Пьянящие реки слов оседают сладким привкусом томительной надежды – Кимбли всегда умел говорить красиво. Но Армстронг помнит, к чему приводит безоглядная вера манящим обещаниям – и желает очнуться. Когда кисть с солярным символом ложится поверх руки в белой перчатке, генерал-майор печально качает головой и на все щедрые предложения отвечает: - Нет. Оливия просто не хочет утонуть.
Извиняюсь за свою задержку, мы пытались договориться с Зольфом и Оливией о новом эпиграфе для сообщества, что, собственно говоря, удалось - результат можно узреть на главной странице сообщества. А еще автор страшно испортил ключ заказчика. Звезда, прости меня Т__Т
- Ну... здравствуй, дорогая, - учтиво, по правилам этикета сняв шляпу, кланяется Зольф, когда они оказываются наедине в ее кабинете. - Ждешь, что я брошусь тебе на шею с воскликом: «Любимый!»? – скептически спросила Оливия, скрестив руки на груди и присев на свой рабочий стол. Глаза не излучали чего-либо теплого или даже приветливого – они оставались такими же ледяными. - Неужели ты все еще обижена на меня? – ухмыльнулся алхимик, подойдя к возлюбленной, и провел ладонью по ее шелковистым золотым волосам, но та резко отбросила ее, отвернув взгляд. – Видимо, да. Кимбли отошел к карте Бриггса, что висела на стене, и, вздохнув, продолжил монолог: - Я прекрасно понимаю, ты разгневана, я буквально стал твоим врагом. Но ты же прекрасно знаешь мои принципы... - Да-да. «Всегда на стороне победителя», знаю, - холодно отмахнулась генерал-майор. – Хочешь намекнуть, что мы никогда не выиграем у гомункулов? Повисло молчание. Они посмотрели друг на друга, пытаясь отыскать правду среди рек невысказанных слов. Зольф понимал, что у Оливии есть все основания для того, чтобы возненавидеть его; все, кроме одного. Как стратег и военный, она имеет полное право разобраться с ним, пронзить его своей саблей, рассечь холодной сталью; но как женщина, она вряд ли согласится так легко потерять его, тем более, самой способствовать этому. Кимбли знает это слабое место коменданта Бриггсовой крепости, но не собирается им пользоваться против Снежной Королевы. И в этом его уязвимое место. Они не могут потерять друг друга, слишком многое их связывает, чтобы так просто разорвать нити. - Запомни, Зольф, - наконец, заговорила Армстронг, - мы выиграем, даже если для этого нам придется пожертвовать всем. - Как пожелаете, генерал-майор, - уклончиво поклонился Багровый, поняв, что Оливия боле не желает разговаривать на эту тему, и направился к выходу. Пальцы сжали ручку двери, как Кимбли услышал: - Что бы ни случилось, я тебя не отдам ей, ты слышишь, Зольф? – стоя к нему спиной, Оливия сжала эфес сабли. Голос ее явно дрожал. – Эта алхимия не заберет тебя. - Прости, Оливия, - минуту спустя ответил Кимбли. – Но уже слишком поздно. Уходя прочь из личного кабинета коменданта, Багровый алхимик готов был поклясться, что слышал за дверью звуки разлетающихся по комнате предметов и судорожные вздохи, а может, даже и слезы, на тот момент сломленной Снежной Королевы.
Только всё опять вернётся - неожиданно, как сон...
Опять Рыж тормозит - просто я пыталась привести в удобочитаемый и приличный вид всё то, что написалось про молодых и йуных Зольфа и Оливию. И да, я тоже поэкспериментировала с ключом
Оливия ненавидит балы и светские приемы. На них приходится общаться с огромным количеством чванливых, надменных и просто неприятных людей, которых она абсолютно не желает видеть. Как бы ей хотелось окружить себя теми, кому можно доверять, создать свою команду, действующую как единый, слаженный механизм! Но, по мнению общества, молодой девушке больше пристало мечтать о замужестве и детях, нежели о военной карьере. Так или иначе, но проигнорировать очередной званый ужин у одного из друзей отца Оливии не удалось. Впрочем, был у неё и свой интерес – на балу присутствовало немало армейских чинов, и девушка надеялась использовать ситуацию в свою пользу. Вот только бы сперва избавиться от назойливой собеседницы, так некстати решившей обсудить с ней всех присутствующих молодых людей! Шестнадцатилетняя Джессика приходилась Оливии троюродной сестрой. Девушки никогда не были подругами, да и виделись нечасто, но Джессику это мало смущает. Она то болтает без умолку, то шепчет Оливии прямо в ухо: - Посмотри, как тебе вон тот, в белом? Оливия нехотя поворачивает голову в указанном направлении. Возле колонны стоит темноволосый юноша в белоснежном костюме и с немного скучающим видом разглядывает гостей. Заметив, что мисс Армстронг смотрит на него, он слегка растягивает губы в снисходительной улыбке. Оливия, которая сегодня и так не в лучшем расположении духа, раздражённо цедит сквозь зубы: - Очередной щеголь и франт, вряд ли способный на что-то серьёзное. - Да? А мне показалось, что он милый, - разочаровано откликается Джессика, но Оливия её уже не слушает. Девушка решительно направляется в противоположный конец зала, желая избавиться от назойливой родственницы, но дорогу ей неожиданно преграждает тот самый молодой человек, приглашая на танец. Всё же мисс Армстронг следует определённым нормам приличия, а потому приглашение она принимает, но начало разговора ничуть не изменяет её мнения о новоявленном кавалере. Молодого человека зовут Зольф Кимбли, и занимается он алхимией, а алхимию Оливия недолюбливает, предпочитая доверять оружию. Тем временем юный алхимик расточает комплименты один за другим, и Армстронг вежливо улыбается через силу, погрузившись в собственные мысли. Собеседник кажется ей очередным самовлюблённым болваном, и потому для неё немного неожиданно, когда парень замечает отсутствие интереса к разговору и меняет тему: - Вам, наверное, наскучила светская жизнь? – проницательно спрашивает Зольф. - Возможно, - уклончиво отвечает Оливия, не привыкшая доверять свои мысли другим людям, а тем более человеку, которого видит впервые. - Как я вас понимаю, - улыбается Кимбли. И эта улыбка уже не кажется Оливии снисходительной, скорее задумчивой. – Притворяться, играть какую-то роль – всё это малоинтересно для того, кто стремится к большему. - А к чему же вы стремитесь? – уже вполне искренне интересуется Оливия. - В данный момент я хочу выдержать государственный экзамен и стать алхимиком на службе армии. Оливии нравится такой ответ, и она позволяет себе некоторую откровенность: - А мне военная служба кажется гораздо более интересной, нежели балы и приёмы. В этот вечер они уже не отходят друг от друга, разговор идёт непринужденно, и слова льются рекой. Обнаружив у себя общие стремления, эти двое уже не пытаются притворяться и играть кем-то другим отведённые роли. И, пока вся жизнь ещё впереди, они верят, что сами творят свою судьбу.
Ключик, действительно, не самый простой
Но теперь Оливия не любит деревья, теперь она знаться не хочет с этими хрупкими созданиями, ведь рядом – камень гор.
Зольф рассказывает о ярких точках на чёрном бархате неба. Они горят над обломками ничуть не хуже, чем когда-то над палатками аместрийцев. Оливия помнит, как сверкали россыпью бриллиантов миры, в которые почти не верилось в их загадочности – помнит и странные, оплаченные всеми годами тяжёлых раздумий ночи молодого северного генерала, которая осмелилась подпустить к себе слишком хорошо понимающего её человека. Она была счастлива тогда, пусть мучительно, ненормально, но вполне явно счастлива, и не боялась жизни.
Но теперь Оливия клянёт короткие радости и обаяние южного мрака, теперь она понимает, что хоть на севере небо и не столь очаровательно темно, зато лучше видно, что происходит на самом деле.
Зольф рассказывает о наскучившем ожидании, о снах, о чувстве вневременья и о преимуществах гомункулов. Пьянящие реки слов оседают сладким привкусом томительной надежды – Кимбли всегда умел говорить красиво. Но Армстронг помнит, к чему приводит безоглядная вера манящим обещаниям – и желает очнуться.
Когда кисть с солярным символом ложится поверх руки в белой перчатке, генерал-майор печально качает головой и на все щедрые предложения отвечает:
- Нет.
Оливия просто не хочет утонуть.
А еще автор страшно испортил ключ заказчика. Звезда, прости меня Т__Т
- Ну... здравствуй, дорогая, - учтиво, по правилам этикета сняв шляпу, кланяется Зольф, когда они оказываются наедине в ее кабинете.
- Ждешь, что я брошусь тебе на шею с воскликом: «Любимый!»? – скептически спросила Оливия, скрестив руки на груди и присев на свой рабочий стол. Глаза не излучали чего-либо теплого или даже приветливого – они оставались такими же ледяными.
- Неужели ты все еще обижена на меня? – ухмыльнулся алхимик, подойдя к возлюбленной, и провел ладонью по ее шелковистым золотым волосам, но та резко отбросила ее, отвернув взгляд. – Видимо, да.
Кимбли отошел к карте Бриггса, что висела на стене, и, вздохнув, продолжил монолог:
- Я прекрасно понимаю, ты разгневана, я буквально стал твоим врагом. Но ты же прекрасно знаешь мои принципы...
- Да-да. «Всегда на стороне победителя», знаю, - холодно отмахнулась генерал-майор. – Хочешь намекнуть, что мы никогда не выиграем у гомункулов?
Повисло молчание. Они посмотрели друг на друга, пытаясь отыскать правду среди рек невысказанных слов. Зольф понимал, что у Оливии есть все основания для того, чтобы возненавидеть его; все, кроме одного. Как стратег и военный, она имеет полное право разобраться с ним, пронзить его своей саблей, рассечь холодной сталью; но как женщина, она вряд ли согласится так легко потерять его, тем более, самой способствовать этому. Кимбли знает это слабое место коменданта Бриггсовой крепости, но не собирается им пользоваться против Снежной Королевы. И в этом его уязвимое место. Они не могут потерять друг друга, слишком многое их связывает, чтобы так просто разорвать нити.
- Запомни, Зольф, - наконец, заговорила Армстронг, - мы выиграем, даже если для этого нам придется пожертвовать всем.
- Как пожелаете, генерал-майор, - уклончиво поклонился Багровый, поняв, что Оливия боле не желает разговаривать на эту тему, и направился к выходу. Пальцы сжали ручку двери, как Кимбли услышал:
- Что бы ни случилось, я тебя не отдам ей, ты слышишь, Зольф? – стоя к нему спиной, Оливия сжала эфес сабли. Голос ее явно дрожал. – Эта алхимия не заберет тебя.
- Прости, Оливия, - минуту спустя ответил Кимбли. – Но уже слишком поздно.
Уходя прочь из личного кабинета коменданта, Багровый алхимик готов был поклясться, что слышал за дверью звуки разлетающихся по комнате предметов и судорожные вздохи, а может, даже и слезы, на тот момент сломленной Снежной Королевы.
Оливия ненавидит балы и светские приемы. На них приходится общаться с огромным количеством чванливых, надменных и просто неприятных людей, которых она абсолютно не желает видеть. Как бы ей хотелось окружить себя теми, кому можно доверять, создать свою команду, действующую как единый, слаженный механизм!
Но, по мнению общества, молодой девушке больше пристало мечтать о замужестве и детях, нежели о военной карьере. Так или иначе, но проигнорировать очередной званый ужин у одного из друзей отца Оливии не удалось. Впрочем, был у неё и свой интерес – на балу присутствовало немало армейских чинов, и девушка надеялась использовать ситуацию в свою пользу.
Вот только бы сперва избавиться от назойливой собеседницы, так некстати решившей обсудить с ней всех присутствующих молодых людей!
Шестнадцатилетняя Джессика приходилась Оливии троюродной сестрой. Девушки никогда не были подругами, да и виделись нечасто, но Джессику это мало смущает. Она то болтает без умолку, то шепчет Оливии прямо в ухо:
- Посмотри, как тебе вон тот, в белом?
Оливия нехотя поворачивает голову в указанном направлении. Возле колонны стоит темноволосый юноша в белоснежном костюме и с немного скучающим видом разглядывает гостей. Заметив, что мисс Армстронг смотрит на него, он слегка растягивает губы в снисходительной улыбке.
Оливия, которая сегодня и так не в лучшем расположении духа, раздражённо цедит сквозь зубы:
- Очередной щеголь и франт, вряд ли способный на что-то серьёзное.
- Да? А мне показалось, что он милый, - разочаровано откликается Джессика, но Оливия её уже не слушает. Девушка решительно направляется в противоположный конец зала, желая избавиться от назойливой родственницы, но дорогу ей неожиданно преграждает тот самый молодой человек, приглашая на танец.
Всё же мисс Армстронг следует определённым нормам приличия, а потому приглашение она принимает, но начало разговора ничуть не изменяет её мнения о новоявленном кавалере. Молодого человека зовут Зольф Кимбли, и занимается он алхимией, а алхимию Оливия недолюбливает, предпочитая доверять оружию. Тем временем юный алхимик расточает комплименты один за другим, и Армстронг вежливо улыбается через силу, погрузившись в собственные мысли. Собеседник кажется ей очередным самовлюблённым болваном, и потому для неё немного неожиданно, когда парень замечает отсутствие интереса к разговору и меняет тему:
- Вам, наверное, наскучила светская жизнь? – проницательно спрашивает Зольф.
- Возможно, - уклончиво отвечает Оливия, не привыкшая доверять свои мысли другим людям, а тем более человеку, которого видит впервые.
- Как я вас понимаю, - улыбается Кимбли. И эта улыбка уже не кажется Оливии снисходительной, скорее задумчивой. – Притворяться, играть какую-то роль – всё это малоинтересно для того, кто стремится к большему.
- А к чему же вы стремитесь? – уже вполне искренне интересуется Оливия.
- В данный момент я хочу выдержать государственный экзамен и стать алхимиком на службе армии.
Оливии нравится такой ответ, и она позволяет себе некоторую откровенность:
- А мне военная служба кажется гораздо более интересной, нежели балы и приёмы.
В этот вечер они уже не отходят друг от друга, разговор идёт непринужденно, и слова льются рекой. Обнаружив у себя общие стремления, эти двое уже не пытаются притворяться и играть кем-то другим отведённые роли. И, пока вся жизнь ещё впереди, они верят, что сами творят свою судьбу.
Ты шикарна!
И да, сейчас вальс и КимблиЛив стали неразрывающимися понятиями
Какая задержка? 0_0 Ты выложила вовремя
Эпиграф красивый, нам нравится =)
Идея мне глубоко симпатична, да =)
Рыжий Сплин
Как здорово написано
*облегченно вздохнула* Ну, господа, наши старания прошли не зря... *Зольф с Оливией довольно кивают*
пнулавдохновила